Пальто денди, взгляд философа и кусок арматуры в руке — таким увидел Эдуарда Лимонова скульптор Михаил Баскаков. Памятник появился на Троекуровском кладбище — такова была последняя воля ушедшего писателя. Как рассказали «Известиям» его близкие друзья, Эдуард Вениаминович успел оценить изваяние лично. На дальнейшее увековечивание памяти автора романа «Это я — Эдичка» надеется и писатель-депутат Сергей Шаргунов. По его словам, в появлении улицы Лимонова в будущем можно не сомневаться.
Беседа с двойником
В ясный солнечный день — Лимонов такие особенно любил и неоднократно описывал в книгах — на Троекуровском кладбище собралась удивительно разношерстная публика. Представители творческой интеллигенции, респектабельные политики, молодые активисты с красными нашивками… Их всех объединил человек, которого нет с нами уже полтора года. Для кого-то он был ярким представителем отечественной литературы, для кого-то — богемной звездой. Многие, включая молодежь, видели в нем вождя: на митингах его можно было встретить не реже, чем на светских раутах. Кажется, такие контрасты и составляли саму суть неординарной личности Эдуарда Лимонова.
— С утра он мог сесть писать гневную политическую листовку, затем создать несколько лирических стихотворений, а вечером сходить на выставку своих друзей-художников, — рассказал «Известиям» многолетний литературный секретарь Лимонова Данила Дубшин.
Столь же противоречивым и многогранным получилось изображение Эдуарда Вениаминовича в бронзе. Поэт бредет куда-то, чуть ссутулившись, в правой руке у него полутораметровый кусок арматуры. Но во взгляде — сосредоточенном, углубленном — ни намека на воинственность. Это философ и в то же время денди: пальто и изящно повязанный шейный платок выдают человека с безупречным вкусом. Только у очков почему-то нет нижних оправ, будто они сломаны.
Такие детали, создающие пространство для трактовок, выдают руку крупного художника. И сам Лимонов, прекрасно разбиравшийся в искусстве, не мог не оценить этого. Скульптурный образ пришелся ему по душе. Писатель увидел работу еще в виде пластилиновой модели в мастерской Баскакова.
— Эдуард сказал: «Что-то он какой-то горбатенький». Присутствующие рассмеялись, а он подумал и продолжил: «Но, с другой стороны, если бы у него была грудь колесом, это было бы по-идиотски», — вспоминает Данила Дубшин. — Лимонов прекрасно разбирался в скульптуре, был знаком со многими великими художниками — например, с Эрнстом Неизвестным. И то, что он остановил выбор на этой работе Михаила Баскакова, — красноречивый факт.
Когда скульптура была завершена и отлита (правда, пока еще не в бронзе), публика смогла ее увидеть на выставке на Кузнецком Мосту. Пришел и Лимонов. И там, вспоминает Дубшин, у изваяния и модели состоялся диалог.
— Я видел, как у него шевелились губы — он что-то сказал своему двойнику, — признается секретарь Лимонова.
Уплыл в вечность
Памятник одновременно похож и не похож на прототипа, считает французский писатель, переводчик и публицист Тьерри Мариньяк, друживший с Лимоновым еще с 1981 года.
— Я знал совсем другого человека, — поделился он с «Известиями». — Долго-долго он был богемным писателем во Франции, но после распада СССР всё изменилось. И когда я увидел его уже в Москве, он был уже в ином, политическом окружении. Хотя со мной он вел себя точно так же: мы по-прежнему веселились и он всегда меня кормил. Готовил картошку, щи…
Лимонова не стало 17 марта 2020-го. И уже на следующий день появилась инициатива установки его памятника. В качестве возможных мест указывались Триумфальная площадь, Краснопресненская Застава и Большая Сухаревская площадь. Но сам Лимонов перед смертью просил поставить это изваяние на его могиле, вспоминают соратники по партии. Так в итоге и было сделано. Процесс поиска средств, согласования, отливки и установки скульптуры занял полтора года, но теперь ее могут увидеть все желающие.
Пожалуй, в этом есть нечто символическое: призывавший к строительству баррикад лидер так и не смог закрепиться в центре столицы, зато обрел настоящий покой там, где царит тишина. Вдобавок в городе этот образ, в общем-то, лишенный монументальности, был бы «задавлен» махинами зданий. На Троекуровском же он возвышается над другими надгробиями и — шагает в вечность.
А может, это лишь начало? Зампред комитета по культуре Госдумы РФ, председатель Ассоциации писателей и издателей Сергей Шаргунов уверен, что имя поэта будет увековечено не только на кладбище. Депутат рассчитывает, что однажды появится улица Лимонова, не говоря уже о мемориальных табличках на зданиях.
— При своем абсолютном одиночестве Лимонов был плоть от плоти народа. Он чувствовал и понимал Россию со всем ее трагизмом. Это удивительно русское явление мирового масштаба, — подчеркнул Сергей Шаргунов в беседе с «Известиями».
Шаргунову, кстати, тоже совмещающему политическую и литературную деятельность, памятник нравится. А в куске арматуры он видит даже не оружие, но морской канат.
— Как будто он за него держится перед отплытием, — пояснил писатель.
И добавил: Лимонов постоянно ощущал себя будто перед отплытием. И так красочно и ярко воспринимал жизнь, потому что всегда был готов к смерти.
Russian
English