Дают машину, а водить не научили…

Анатолий Бороненков, секретарь Генерального Совета Международной ассоциации профессиональных союзов военнослужащих о культуре обращения с оружием

«Совершенно недавно мы стали свидетелями очередной трагедии, разыгравшейся в Пермском университете, в проблеме маньяка, устроившего стрельбу, опять будут видеть что угодно в зависимости от взглядов. Кто-то увидит его нерусскую фамилию, кто-то проблемы отчужденной молодежи, кто-то проблемы продажи оружия и освидетельствования претендентов. Вспомнят и про воспитательную среду, в которой растить антисоциалов легче, чем нормальных людей.

Найдутся даже те, кто скажет о подселенцах в душу человека. Разовьют эзотерический аспект. Кто-то увидит в убийце шизоида и спросит, куда смотрели семья и школа. И дальше начнутся стенания о недостаточности финансировании образования и отсутствии идеологии и воспитания. Три дня тема будет в топе, а потом сойдет на нет, и все останется по-прежнему. Потому что разворачивать огромный корабль социальной системы, устоявшейся и набравшей скорость, не под силу никому. Хотя это не отменяет справедливости всего вышесказанного. Вы не видите прямой связи между публичной рекламой ​ Моргенштерна и Милонова и пермским стрелком? Эта связь есть. Можно ее не видеть, но это ничего не значит.

К сожалению, рабочим в стране быть не престижно, престижно быть эскортницами, банкирами , блогеров со смутной ориентации и страдающих скукой миллионеров с их силиконовыми женщинами, еще айтишниками, мечтающих уехать в Канаду, и коррумпированных чиновников, готовых продать маму, папу и Родину за «100 баксов».

Возможно, что это не так. И скорее всего, не так. Но молодежь видит это именно так. Такова медийная среда, которая их формирует. Она приучает их к фальши, разврату и приспособленчеству. А не к труду и подвигу. И когда потом выращенные в этой среде психопаты срываются с петель и идут вразнос, их предлагают стрелять на месте. Возможно, это первая реакция на случившееся. Вторая реакция должна быть более глубокой.

С точки зрения психиатрии наше общество очень больное. В нем огромное количество не раскрытых социально опасных людей, которые себя пока себя не проявили. Уровень агрессии из подсознания врывается в сознание как поток из прорванной канализации. Соцсети, уличные контакты, поведение в общественных местах – все это доказательства.

Недавно все с жаром обсуждали то, как русский парень стрелял в азербайджанцев и случайно убил нападавшего. Но как-то все обошли вниманием ситуацию конфликта. Девушка друга идет в ночной клуб и там подвергается нападению, звонит не другу, а этому парню, и тот идет с пистолетом ее спасать.

Что делала девушка в ночном клубе? С кем она там была? Если с другом, то где о нем упоминание? Если одна или с подругой, то на что она там рассчитывала? Ночной клуб – не библиотека. Девушку там воспринимают именно как искательницу приключений. Окончание этой истории есть продолжение ее начала. Стрельба в клубе и стрельба в университете, а до этого в школе – явления одного порядка.

Если ничего не делать, а просто сказать, что хорошо, что убили нападавшего, ничего не изменится. На его место придут другие неадекватные, ибо общество плодит их в больших количествах, даже не понимая этого.​ И создает все условия для их самореализации. Нужно срочно что-то делать с уровнем агрессии в обществе. Пока оно такое больное, рецидивы неизбежны.

Многие «специалисты» после трагедии в Перми уперлись в очередные ограничения и запреты на законодательном уровне, которые вряд ли помогут в предотвращении подобного в дальнейшем.

Хотелось бы обратить внимание журналистов на проблемы с освещением подобных трагедий в СМИ.

Например, многие из вас искренне не понимают почему «запрещают» (пытаются запретить) писать статьи с упоминанием каких-либо терминов. Хотя ответ очевиден — отсылка к терминам дает дополнительные ключевые слова для «гугления» подростками подобных тем, что в том числе в дальнейшем их триггерит на совершение подобных преступлений.

Что не должны делать СМИ при освещении подобных трагедий?

— Не нужно хайповать на личности преступника и рассказывать, кто он такой и что из себя представляет;

— Не нужно лезть к нему в голову через комментарии специалистов (зачастую, некомпетентных специалистов, потому что практически все нормальные отказываются давать комментарии);

— Не нужно распространять их «предсмертные записки» и тем более называть их «манифестами»;

— Не надо пытаться романтизировать причинно-следственную связь преступления;

— Не стоит публиковать его фото и упоминать имя, а тем более брать интервью у знакомых, которые говорят о личности преступника;

Для убийцы должно быть полное забвение. Ведь в ином случае это приводит к героизации убийцы (когнитивный искажения у людей, а тем более у подростков, никто не отменял).

Что будет правильным при освещении подобных трагедий?

— Освещение информации по жертвам трагедии (как, например, сделали это после трагедии в Казани по личности погибшей учительницы);

— Должна быть информация о лицах, предотвративших преступление (спасибо, что хоть тут написали про сотрудников ДПС, ведь после Казани, например, про полицейского, который задержал преступника, озвучили единицы).

​Вывод из откровений подозреваемого, убившего людей в Пермском госуниверситете: необходимо как минимум ввести более высокую и более жесткую возрастную планку для приобретения огнестрельного оружия. Ныне действующий закон, хотя и установил общую планку в 21 год, оставил слишком много исключений. Например, с 18 лет дается право на получение лицензии на приобретение огнестрельного оружия для занятий спортом. Насколько это оправдано? 18 лет — слишком незрелый возраст. Это подтверждается тем, что в Казани преступнику тоже было 19 лет. На это же указывает и пермская трагедия. Закон нуждается в дальнейшей доработке с тем, чтобы в полной мере отвечать требованиям безопасности в мире социальных сетей, через которые и происходит глобализация такого рода преступлений. А подвержены ей, прежде всего подростки и совсем молодые люди.

​Возможно, мнение ​ во многом и многим покажется спорным, но совершенно очевидно, что очередным ужесточением оборота оружия проблему его использования для массовых расстрелов и вообще убийств не решить.

Миллионы людей ежедневно пользуются ножами, нарезая хлеб, и молотками – забивая гвозди, сковородами – жаря яичницу с колбасой, но только единицы пускают их в ход для лишения жизни себе подобных. Все эти миллионы прекрасно понимают опасность применения самых обычных бытовых средств против человека – кстати, на эти простые предметы приходится абсолютное большинство убийств и увечий, но означает ли это, что, теперь, и сковородки должны быть номерными, головка молотка – не тяжелее 100 граммов, а кухонный нож обязательно должен приобретаться по разрешению?

Люди с больной и извращенной психикой были, есть и будут, от этого никуда не деться, более того, с увеличением плотности населения и стрессовой нагрузки таковых будет становиться все больше и больше, причем выявить их на ранних стадиях практически невозможно.

Так что же делать?

Необходимо прививать культуру обращения с оружием с малых лет, начиная с уроков НВП в школах. Должны быть обязательные практические стрельбы под руководством опытных преподавателей. Во-вторых, рассмотреть возможность свободной продажи и ношения короткоствола, естественно, только взрослым, подпадающим под определенные психологические, физические и моральные критерии, допустим, с 30 лет (а не так, как в США, кому угодно). Наконец, охранные предприятия и фирмы должны иметь право ​ применять боевое оружие на охраняемых объектах при угрозе жизни и здоровью людей. Не нужно бояться, что на улицах сразу развернется бойня из короткостволов среди тех, кому за тридцать, ведь не забивают же прохожие массово друг друга молотками или ножками от стульев. Зато общий уровень безопасности и оперативность пресечения массовых убийств возрастут – можно вспомнить, хотя бы Израиль, где прохожие не раз применяли оружие против террористов, не допуская продолжения кровопролития. Подобно Израилю Швейцария, где оружие резервисты хранят дома, тоже не отличается любителями масс-шутинга. Но обязательно прививание уважения к оружию должно начинаться с младых ногтей, как и внушение принципа, что оружие предназначено, в первую очередь, для защиты.

Полагаю, что надо сделать, чтобы снизить количество преступлений с применением оружия: увеличить количество огнестрельного оружия на руках у законопослушных граждан, легализовать короткий огнестрел и его ношение.

На самом деле, чем больше на руках у гражданского населения легальных стволов, тем меньше статистика насильственных преступлений. В Америке на руках у граждан стволов больше, чем самих граждан. Там на руках 120 стволов на 100 человек. И менее 5 убийств на 100 000 населения. В России 9 стволов на 100 человек и 9 убийств на 100 000 населения.

А вот в Бразилии, где, чтобы снизить преступность повели борьбу с легальным оружием, в итоге остались с носом. «Назапрещали» так, что у бразильцев на руках осталось 8 стволов на 100 граждан, а количество убийств из огнестрела так и осталось одним из самых высоких в мире: 25 на 100 000 человек.

Разгадка проста, все убийства совершаются в основном бандитами из фавел с нелегальными стволами на руках, обычные, обезоруженные государством, граждане перед ними беззащитны. Едем дальше, в спокойнейшей Швейцарии в каждом доме просто гигантские арсеналы. В этой нейтральной стране нет своей армии, но есть милиция, каждый гражданин обучен воевать, и хранит дома легальный арсенал на случай нападения. Там 46 стволов на 100 человек. Швейцарцы хранят дома гранаты, пистолеты, автоматы.

В 60 лет там истекает военная милицейская повинность и гражданину государство позволяет оставить его автомат, если он переделает его в полуавтоматический карабин. И Швейцария одна из самых спокойных стран. Попробуйте там залезть в дом с целью грабежа или устроить погром типа БЛМ, если из каждого дома в бандита и мародера могут кинуть гранату или дать автоматную очередь. Так что, там пастораль да тишина. Сам там был, спокойнейшая страна.

Строго с огнестрельным оружием в Англии, но там преступники просто убивают людей с помощью ножей, кислоты и дубинок. А был бы у жертвы легальный пистолет? Кто бы полез на него с ножом и битой? Довод, но у нас же не швейцарцы! Все друг дружку перестреляют! Тоже легко опровергнуть. Либеральное оружейное законодательство действует в Прибалтике и Молдове, где 20-30 процентов населения — русские, да и титульные народы близки нам по менталитету и культуре.

Кровавое месиво в Африке и на Ближнем Востоке объясняется оборотом нелегального оружия и полным отсутствием контроля за его получением. В каком-нибудь Кабуле или Могадишо любой может купить Калашников на рынке.​ Мало легального оружия на руках и низкая статистика преступлений с оружием в Корее и Японии. Но там другой менталитет, недовольство жизнью местные «неадекваты» чаще направляют не на других, а на себя. Так называемая аутоагрессия. Поэтому там очень высокая статистика суицидов.​

Представьте себе, что Галявиев или Бекмансуров зашли в школу, где у каждого учителя за поясом легальный пистолет. Да их бы положили в коридоре еще до появления полиции!

И девушкам как удобно! Маленький дамский пистолетик оградит ее от самого здорового насильника.Просто нам нужны такие механизмы выдачи легальных стволов, чтобы ими были вооружены только законопослушные вменяемые граждане, а преступники были перед ними безоружны.

Псих себе найдет или нелегальный ствол или будет кидаться с ножом или направит на толпу машину. Но его сможет обезвредить любой обычный гражданин.

Еще один момент, нам нужно менять всю судебную практику в отношении применения оружия гражданами и полицией против преступников. Если преступник при нападении был убит, это не должно считаться убийством и превышением самообороны. И полицейский должен иметь право выстрелить при первых признаках сопротивления, и гражданин может нанести любое даже летальное увечье бандиту, если есть малейшая угроза его жизни, жизни его семьи или имуществу.

Несомненно, надо работать с гражданами, грамотно проводить профилактические мероприятия. Например, те же самые лекции с педагогическим составом, в которых разъясняли бы, что это может в наше время коснуться каждого, что необходимо обращать внимание на детей, их поведение, место в коллективе. Чтобы педагоги завоевывали авторитет перед учениками, чтоб последние не боялись неадекватной реакции со стороны взрослых, если вдруг они захотят рассказать о намерениях кого-то из одноклассников и т.п. И обязательно обговаривать поведение во время подобных случаев.

Доносить это все и до родителей, доказывать им, что это реальная проблема, а не надуманная, чтобы они не забывали о том, что у них есть дети и чтобы обращали внимание на увлечения детей, в том числе, как бы банально не звучало, но смотрели их соцсети, знали окружение. Это надо просто засовывать им в голову и получать обратную связь, что все пояснения им понятны. Чтобы не было формального подхода: сначала ты учишься, что бы получить права на вождение, а потом водишь. А тут наоборот, дают машину, а как вести не научили…»

Поделиться в социальных сетях